Шестидесятые годы были годами расцвета художественной самодеятельности. Хотя в городе не было ни одного профессионального театра или филармонии, можно было посмотреть спектакли местных народных театров, цирковое представление, послушать академический или народный хор и даже симфонический оркестр. Конечно, бывали в городе и известные в стране музыканты, заезжие театральные труппы, цирк на сцене и так далее. Мне запомнился концерт легендарного танцора Махмуда Эсамбаева. Однако, приезжали и откровенные халтуртрегеры. Но все равно, главную роль в культурной жизни города играла художественная самодеятельность. Ей занимались все слои населения: и дети, и взрослые, и пенсионеры.
Как уже упоминалось, в городе было два Дворца Культуры: БАЗа и треста Базстрой (ДК Строителей). В ДК Строителей были 2 театральных коллектива (взрослый и детский кукольный), духовой оркестр, народный хор (бессменным руководителем которого была моя мама Роза Константиновна, она же несколько лет была директором ДК, а потом художественным руководителем), детский хор, судомодельный кружок, кружок юного киномеханика, танцевальный коллектив. В ДК БАЗа, как и положено по статусу, было намного больше коллективов художественной самодеятельности: академический и детский хоры, Народный цирк, Народный симфонический оркестр, оркестр русских народных инструментов, духовой оркестр, эстрадный оркестр, Народный театр, танцевальный коллектив, агитбригада.
Кроме этого на самом заводе был уникальный мужской хор электролизного цеха. Очень впечатляло и зрителей и жюри на различных фестивалях, когда открывался занавес, а на сцене стояло 200(!) здоровенных мужиков. И пели они вполне прилично. Вообще, большинство коллективов имело очень высокий для самодеятельности уровень мастерства. Надо сказать, что в те годы проводилось довольно много фестивалей и смотров, как областного, так и Российского масштаба. И везде коллективы самодеятельности ДК БАЗа смотрелись очень достойно и представляли не только город Краснотурьинск, но и Свердловскую область.
Имелись также самодеятельные поэты и композиторы, которые написали несколько песен о Краснотурьинске. В описываемый период времени бессменным руководителем ДК БАЗа была Елена Яковлевна Глущенко. Она имела большой авторитет на заводе и решала любые вопросы. В частности, при поездках различных коллективов в Свердловск для участия в смотрах и конкурсах, она добивалась освобождения участников от основной работы не только работников завода, но и других организаций.
Отдельно хочу сказать о Народном симфоническом оркестре, участником которого я являлся. Не побоюсь сказать, что это был уникальнейший коллектив. Ни до ни после него ничего подобного не было и вряд ли будет. В 1967 году был грандиозный фестиваль самодеятельного творчества, посвященный 50-летию Советской власти (кто тогда мог подумать,что через 20 с небольшим лет ее уже не будет). Наш оркестр был участником заключительного концерта Уральской зоны, включающей несколько областей. Так вот, кроме нас еще был один симфонический оркестр, который был неполного состава и раза в 2 меньше нашего. Концерт, на котором было представлено все лучшее, проходил на сцене Свердловского оперного театра.
Наш оркестр был создан на базе оркестра русских народных инструментов, который базировался в ДК строителей. Автором идеи создания симфонического оркестра и его бессменным художественным руководителем и дирижером был Отто Августович Гофман (преподаватель ДМШ по классу скрипки). Все держалось исключительно на его энтузиазме. И когда он трагически погиб, оркестр постепенно прекратил свое существование. Другого такого энтузиаста в городе не нашлось. В струнной группе оркестра играли учащиеся ДМШ примерно с 4-го класса (а виолончелисты всегда играли вместе со своим преподавателем). Были также взрослые музыканты-самоучки, играющие партии вторых скрипок, альтов и контрабасов. А на медных и деревянных духовых инструментах, а также ударных инструментах, играли в основном взрослые люди, работавшие на заводе и на других предприятиях. Репетиции проводились три раза в неделю. В среду собиралась струнная группа, в субботу духовики, а в воскресенье была общая репетиция продолжительностью 3-4 часа. Оркестр принимал участие во всех праздничных и торжественных мероприятиях, проводимых в ДК, а раз в год давался так называемый отчетный концерт в двух отделениях.И всегда на наших концертах было много народа.
Репертуар был разнообразным. Исполнялись и произведения классиков, и произведения советских композиторов, и арии из опер, и песни. Исполнялась и чисто инструментальная музыка и произведения для скрипки или фортепиано с оркестром и произведения для голоса с оркестром. В качестве солистов выступали как участники оркестра, так и преподаватели ДМШ. Конечно, Гофман подбирал такие пьесы, которые были нам «по зубам». Да и в игре нашей, положа руку на сердце, без вранья и «косяков» не обходилось. Но, главное было то, что все мы, самодеятельные музыканты очень любили музыку и любили, что называется, «делать музыку». Я не помню случая, чтобы кто-либо ушел из оркестра только потому, что там было не интересно. Люди уходили только в том случае, когда уезжали из города, но на смену им приходили другие. Оркестр продолжал жить и жил бы еще долго, если бы не трагическая смерть О.А.Гофмана.
А дело было так. Гофман был заядлым охотником. И вот в начале зимы 1969 года он с группой таких же охотников поехал на охоту на собственном автомобиле. Переезжая мост через какую-то речку, он не справился с управлением (мост был обледенелым), машина, перевернувшись, упала в реку. Все, кто был в машине, погибли. Это было очень большой трагедией для всех, кто его так или иначе знал. Похоронили его с большими почестями. Я в то время учился на втором курсе в институте и поэтому не смог похоронить своего учителя.
Какое-то время оркестр еще просуществовал, но равноценной замены Гофману не нашлось и все было кончено.
Лирическое отступление №7. Да здравствует Советский народ,строитель коммунизма!
Здесь речь пойдет о праздничных демонстрациях. Их, как и везде в нашей стране было две: Первого мая и 7-го Ноября. Принимало в них участие практически все население города, начиная со школ и заканчивая промышленными предприятиями. К тому же, многие взрослые брали с собой малых детей с флажками и шариками. Не знаю, в каком порядке шли школы, но предприятия шли строго согласно мест, занятых в соцсоревновании. Как правило, первым шел БАЗ, а все прочие - за ним. Много внимания уделялось праздничному оформлению колонн. Во главе колонн крупных предприятий шел автопогрузчик, напоминавший броневик, который вез эмблему предприятия, сразу за ним шло руководство, а потом подразделения. Несли портреты партийных боссов, основоположников Марксизма-Ленинизма, транспаранты, флаги и прочую атрибутику. Организации покрупнее шли со своим оркестром, а которые помельче слушали отзвуки оркестра, шедшего впереди. Как правило, слышно было только бухание большого барабана.
Интересно, что конечным пунктом прохождения колонн обязательно должно было быть место нахождения Горкома Партии и Горисполкома. Существующее ныне здание на площади Ленина было построено в начале 60-х годов, а до этого городские власти сидели в старой части города на ул.Октябрьской (хорошо хоть не на Медном!). И все демонстранты тащились в такую даль только для того, чтобы услышать здравицы из уст руководителей города и пройти мимо здания Горадминистрации. И только тогда, когда на площади было построено новое здание Горкома КПСС и Горисполкома и воздвигнут несоразмерно большой памятник В.И. Ленину,конечный пункт прохождения колонн переместился туда.
А после демонстрации народ собирался большими компаниями и продолжал праздновать с выпивкой и песнями.
Глава десятая. Школа
Как уже упоминалось, в 1963-м году была сдана в эксплуатацию новая школа №23, куда был переведен весь наш 5"Д" класс, где он стал уже 6"Д" классом. По мере сокращения количества учеников, в седьмом и восьмом классах мы получили букву «В», а в девятом - букву «А». Всего выпускных классов оказалось два, "А" и "Б". Были хорошие ребята, но были и переростки, от которых разило табачищем уже при входе в класс. Директором школы была Романова Нинель Петровна (относительно недавно я узнал, что Нинель - это Ленин наоборот), супруга тогдашнего председателя Горисполкома М.П. Романова. Вид у нее в соответствии с фамилией был воистину царственный. Говорила она медленно, с расстановкой, пытаясь каждому слову придать особый смысл, жесты были величавы, а любимым выражением у нее была фраза: «Ну вы только посмотрите, какие наглые!» (это она про нерадивых учеников). По совместительству она еще преподавала историю в нашем классе. Но мы ее всегда воспринимали только как директора. Свободное от преподавания время она посвящала тому, что ходила по коридорам и собирала нерадивых учеников, которых учителя выставляли за дверь. Всех собранных она приводила в свой кабинет и там звучала та сакраментальная фраза. Следует отметить, что она довольно быстро вычистила из школы всех переростков, отправив их в ГПТУ.
Об учителях, которые преподавали в нашем классе, у меня остались только теплые воспоминания. Но ведь правильно же говорят, что со временем все плохое забывается, остается в памяти только хорошее. Вспоминается добрейшей души «трудовик» Эдуард Иванович Власов, учитель физкультуры Кандауров (имя и отчество, к сожалению, не помню), первая «русачка» Дмитриевская Нэлла Александровна, учитель немецкого языка и первый классный руководитель Беляева Ирина Андреевна, учитель химии Шибельбайн Елена Федоровна, «математичка» Цуканова тоже Нэлла Александровна. Помню,она нам с Салиховым давала задачи из своего журнала, чтобы, значит, не мешались, а сама пыталась буквально клещами вытащить хоть какие-то знания у девиц, сидящих на «Камчатке» (у нас парней-то осталось к десятому классу всего-навсего 5 человек, и все учились хорошо и сидели на первом ряду). И если ей это удавалось, радости не было предела.
Рисование и черчение преподавал Александр Петрович (фамилию, к сожалению, запамятовал). Нам с Салиховым, преуспевавшим в точных науках, никак не давалось рисование. И когда мы приносили для оценки свои опусы, он укоризненно качал головой и ставил нам тройки.
Большим энтузиастом своего дела была преподаватель биологии Панькова (имя и отчество, к сожалению, забыл). В 1964 году она организовала на территории школы настоящий огород! Рядом со стадионом была свободная площадка. Так вот эту площадку перекопали, разбили на грядки и посадили всякую всячину, что могло расти в условиях уральского климата. Были даже помидоры, которые, впрочем, не вызрели (недаром Урал называют краем «вечнозеленых помидоров»)! Мы отрабатывали на этом огороде так называемую практику, приходили и выполняли определенное задание, в основном поливали грядки. Воду брали прямо из школьного водопровода(!), любого опытного дачника хватил бы при виде этого инфаркт. А осенью устроили настоящий праздник урожая с дегустацией блюд из выращенных овощей. Наиболее трудолюбивых наградили грамотами. Получил грамоту и аз грешный, но не за работу на огороде, а за фотосъемки всего процесса производства. Но на следующий год эту площадку у школы отобрали и построили большой дом с универмагом. Другого места не нашлось, и огород прекратил свое существование.
Весело было на уроках пения. Их вел известный в городе музыкант-халтурщик Полищук по кличке «пусто-один» из-за бельма на одном глазу. Он умудрялся вести музыкальные занятия в нескольких школах, детских садах, да еще в ДК БАЗа какие-то часы прихватывал. Пели мы все вместе хором, а на оценку нужно было просто прочитать наизусть текст песни.
Что касается иностранного языка, то, начиная с 7-го класса, половина класса изучала английский язык, а другая половина - немецкий (мы с Салиховым входили в немецкую группу). С немецким языком все было более-менее благополучно, а вот «англичанам» не повезло. Их очень опытная учительница уехала в Свердловск, а замены не было. Периодически появлялись какие-то стажеры, но постоянного учителя так и нашлось.
И, наконец, (барабанная дробь!) учитель русского языка и литературы, она же классный руководитель нашего десятого "А", она же зам.директора по воспитательной работе Антоненко Татьяна Ивановна. Она была воплощением строгости, железной воли, твердости и неприступности. Ее лейтмотивом была фраза «Слово учителя-закон!» Эту непреложную с ее точки зрения истину она вдалбливала в наши головы ежедневно, правда, без особого успеха (десятый класс - не пятый класс). На уроках литературы она любила при случае блеснуть своими знаниями французского языка, по крайней мере читала без запинки и с «прононсом» (Это когда читали «Войну и Мир»). На ее уроках скучно не было.
Причем воспитательной работы на них было не меньше чем собственно литературы. Единственной слабостью у нее был наш красавчик Юра Игнатов. Он один не признавал «железный» авторитет Татьяны Ивановны. Порой их пререкания затягивались до половины урока.
В скобках отмечу, что последние 2 года пребывания нас в пионерской организации превратились в пустую формальность. Отрядные сборы почти не проводились, а общешкольные линейки превратились в тупое стояние в актовом зале. От нас требовалось только на призыв быть готовым к борьбе за дело Ленина и Партии гаркнуть: «Всегда готовы!» А в 7-м классе многие уже перестали носить галстуки, особенно в конце года. Учителя пытались с этим бороться, по утрам на входе в школу устраивали что-то вроде дресс-кода. Иногда отправляли домой за галстуком, но в этом не было необходимости, так как почти у всех галстук был в портфеле или в кармане. Кстати, некоторые ребята превращали галстук в предмет кулинарии и на уроках натурально грызли его концы. Так что за учебный год съедали до четверти галстука! Кстати сказать, в начальных классах многие грызли перьевые ручки, да так,что концы ручек принимали коническую форму.
А в 7-м классе у нас случилось большое несчастье.Трагически погиб наш одноклассник Гера Хомяков, тихий, спокойный и ничем не примечательный парень. Я не знаю подробностей, но ему на катке проломили клюшкой голову и через несколько дней он скончался в больнице. В день похорон его привезли в школу и почти все ученики смогли с ним проститься. А ребята из нашего класса, сменяя друг друга, стояли в траурном карауле.
Лирическое отступление №8. Телефонная связь в городе Краснотурьинске
В пятидесятые годы в городе был чуть ли не десяток ведомственных станций, ручных и автоматических. На ручных станциях (РТС) сидели телефонные «барышни» и с помощью штекеров соединяли абонентов. Телефонные аппараты были без номеронабирателей. А на заводе и ТЭЦ были автоматические станции (АТС), которые обслуживали свои предприятия. Базстрой имел РТС с таким же названием, город - РТС «Город», были еще РТС «Золото», «Рудничный» и так далее. Если точно не знаешь, какой станции принадлежит номер - ни в жизнь не дозвонишься. У нас на квартире стоял телефон от РТС «Базстрой». Чтобы дозвониться в город, нужно было снять трубку, услышать ответ телефонистки, сказать ей «Город», пожалуйста, затем услышать ответ «барышни» из «Города» и назвать номер нужного абонента. Только в конце 60-х годов в городе появилась городская АТС, которая заменила все мелкие ведомственные станции.
Междугородные переговоры велись с переговорного пункта, который располагался в старой части города. Переговоры предоставлялись преимущественно ночью, по предварительному уведомлению за пару дней до предполагаемой даты разговора. Ждать приходилось часа два, слышимость была отвратительной.
Глава десятая. Школа (Продолжение)
К концу восьмого класса мы почти все дружно вступили в комсомол, а меня на последнем в том году собрании выдвинули в «политбюро». Хотя комсомол был в целом самодостаточной организацией, в школе им заправляли учителя, большинство которых не были ни комсомольцами ни членами Партии. Кстати, мне, как и еще многим ребятам, рекомендацию давала Нинель Петровна, при этом она со значением говорила, что одной ее рекомендации достаточно. Один Игнатов на совершенно законном основании взял 2 рекомендации у своих корешей-старшеклассников.
Комсомольские собрания проходили в основном бестолково, так как никто не знал как их надо проводить, а подсказать было некому. Членские взносы были всего 2 копейки в месяц, однако на полном серьезе велась ведомость уплаты взносов и делалась отметка в комсомольском билете.
Восьмой класс считался выпускным. Всем выдали Свидетельства и отпустили на все 4 стороны. В девятый класс нужно было записываться по новой. Далеко не все пошли учиться дальше. Много хороших ребят ушло в Индустриальный техникум, который готовил кадры для БАЗа. В итоге, нас, «мужиков», осталось 5 человек в нашем классе и 7 человек в параллельном. Для участия в школьных соревнованиях по баскетболу пришлось даже формировать сборную команду десятых классов. Проводились также соревнования по легкой атлетике, в том числе эстафета «вокруг школы». Работали спортивные секции, но те ребята, которые хотели серьезно заниматься спортом, шли в ДЮСШ.
-
В 1966 году в городе проводился большой смотр художественной самодеятельности среди школ. Мне, как «профессионалу», доверили руководить сводным хором, а в качестве аккомпаниатора выступил выпусник ДМШ Ю.Сычев. Можно было (да и нужно) взять профессионального баяниста, но обошлись, что называется, своими силами. Песни я выбрал сам: «Марш Энтузиастов» И.Дунаевского и «Орленок» В.Белого. В хор никакого отбора не было, да и времени на отбор тоже. После последнего урока группа учителей вставала цепью у выхода из школы и всех хористов загоняла в актовый зал на репетицию. Пробовал я было разбить всю эту братию на голоса, но скоро понял, что это бесполезно. И мы стали все петь одним голосом. Главное - массовость, сказали мне. Ну массовость так массовость. Слушались меня плохо (а кто я такой?), пели кое-как. Но на концерте все собрались духом и пели, не жалея глоток. В общем, получилось ничего, жюри поставило нам твердую четверку.
Лирическое отступление №9. Транспорт в Краснотурьинске
Мое повествование началось с того, что мы прибыли на станцию Воронцовка поездом №45 Свердловск-Богословск. Эта линия была уже в те годы электрифицирована, а большинство железных дорог в стране было на паровозной тяге. Кстати, именно на этой тяге работал участок дороги Серов-Бокситы(Североуральск). Поэтому поезд №77 Свердловск-Бокситы весь насквозь был пропахший угольной гарью. Гарь была везде - и на полках и на полу и на постельном белье. А высовывать голову в окно было чревато. Кроме того и вагоны в этом поезде были поплоше и их самих поменьше. Да и шел он потише. Про задрипанное здание, так сказать, вокзала я вообще молчу. Единственное, что было удобно, это близость «Площадки» к городу, особенно для тех, кто жил на «водной». Поэтому «престижно» было ездить на поезде №45. Про пригородный поезд Серов-Покровск-Уральский(Спекулянт) я уже упоминал. Тут комментировать нечего.
Междугородный автобус связывал Краснотурьинск с Серовом, Карпинском и Североуральском. Особенно часто народ ездил в Серов, так как оттуда ходили прицепные вагоны, а в дальнейшем и состав до Москвы. Дорога была щебеночная, время в пути на автобусе было час с лишним. Но многие предпочитали такси, так как стоимость была не очень большой-рубль с носа, а на автобусе - 60 копеек.
Городских автобусных маршрутов было аж 3 штуки. Один ходил от завода до остановки Медная шахта, другой - до Поликлиники, третий ходил на поселок "42 квартал". Остановка в районе завода называлась «Фабрика Кухня», которая, видимо была важнее завода. Плата за проезд зависела от дальности проезда и составляла от 15 копеек до, по-моему, одного рубля 10 копеек (в старых деньгах). Позднее плата за презд стала 5 копеек, как и везде. Интервалы движения были очень большими. Да и вообще движение по городу в конце 50-х годов было минимальным. Можно было пройти всю улицу Ленина и не встретить ни одного автобуса. По Ленина даже проходили похоронные процессии, никому не мешая. Тем не менее, на перекрестке улиц Карла Маркса-Ленина в начале 60-х установили светофор. Было интересно смотреть, как перед ним останавливалась машина, хотя с другой стороны было пусто.
Ну и, наконец, трамвай. До сих пор не понимаю, кому он был нужен. Заполняемость вагонов была никакая, а в вечернее время совершенно пустые вагоны грохотали мимо моих окон (мы уже жили на улице Чкалова). К моменту нашего приезда в городе действовала одна трамвайная линия Завод-Набережная. Через некоторое время была запущена линия Завод-Поликлиника, а через некоторое время трамвай стал ходить до 6-й серии.
Однако, благодаря компактности соцгорода, его можно было пройти из конца в конец за 30 минут, что было очень удобно.
Глава десятая. Школа (Окончание)
Девятый и десятый классы прошли быстро и без особых происшествий. Комсомольское бюро, в которое я был избран, занималось в основном приемом новых членов. Заявления о приеме были как под копирку: «Прошу принять меня в члены ВЛКСМ,так как хочу быть в первых рядах строителей коммунизма». Соискателей вызывали по одному и спрашивали одно и то же: «Сколько орденов было у комсомола и за что?». Понятно,что все были готовы к ответу и отвечали без запинки. Бюро принимало решение о приеме и соискатели шли на утверждение в горком комсомола.
Не помню случая,чтобы кого-то там не утвердили, и ряды строителей коммунизма постоянно множились. Все вступавшие понимали, что не члену комсомола сложно было поступить в институт, а затем вступить в Партию. А без этого в СССР невозможно было сделать хоть какую-нибудь карьеру.
После девятого класса мы ездили в Крым для работы в совхозе и отдыха. Вот тут как раз не обошлось без содействия горкома комсомола. От нашей школы поехало человек 15 и чуть больше от школы №19. Нашу команду возглавила молодая учительница, а команду соратников - опытный преподаватель труда. Поэтому общее руководство было передано ему безоговорочно. В целом поездка понравилась. По закону работать нужно было не более 4-х часов в день. В основном, убирали раннюю картошку, но работали также и в саду на сборе черешни (от которой у всех было расстройство желудка), разгружали зерно на току, подвязывали виноград к шпалерам, ремонтировали тару и выполняли разную другую работу.
Кормили хорошо, каждую неделю возили на море. В первый же вечер после прибытия в совхоз мы кинулись купаться в Сиваш, знаменитое «гнилое море». На нас сбежалось посмотреть половина деревни, так как никто из местных там не купался, и нам разъяснили что к чему. Потом мы ходили купаться на находящийся неподалёку Северокрымский канал. По окончании работ мы совершили небольшое путешествие по Крыму. Правда, на Южный берег нас не пустили, так как мы ехали на грузовых машинах. Зато побывали в Бахчисарае, Севастополе и Евпатории. Заработать, конечно, не получилось (расценки за работы были просто смешные), но нас кормили от пуза и оплатили дорогу. Так что все остались довольны.
Пришла пора выпускных экзаменов. Мы с Салиховым их успешно выдержали, получили серебряные медали за четверку по литературе и поехали учиться в Москву.
Вместо эпилога
С момента описываемых событий прошло 45 лет. Сменились поколения краснотурьинцев. Многие уехали, а других уже нет в живых. Многое изменилось и в самом городе. Он вырос и похорошел, появились новые кварталы жилых домов, новый вокзал, новые автодороги. Теперь до областного центра можно добраться на машине. К сожалению, не все изменилось к лучшему. Нет уже треста Базстрой, БАЗ переживает тяжелые времена, нет уже команды по хоккею с мячом. Но думается, что город переживет все эти трудности и будет расти и хорошеть. И люди, когда-либо жившие в Краснотурьинске, будут всегда с теплотой вспоминать о нем, интересоваться его судьбой, радоваться его успехам и переживать вместе с ним все беды и невзгоды.
Как поется в известной песне: «Но мы гордимся искренне, что мы краснотурьинские, и всем в стране известен город наш».
Замечательная повесть-рассказ о столь же замечательном городе Краснотурьинске и детстве автора. Все события и персонажи описаны автором очень живо, красочно, с большой любовью и теплом. Автор бережно хранит в памяти воспоминания о своих учителях, друзьях, одноклассниках, родном городе. Воспоминания детства не покидают его на протяжение всей жизни. Он делится с нами весёлыми и печальными событиями своей юности, которые стали ему очень дороги. Ведь годы юности чаще всего становятся источником самых сладких и незабываемых впечатлений, а далее – воспоминаний. Читатель невольно погружается в атмосферу описанных событий, советского времени, когда были другие люди, другие идеи, быт, отношения. Благодаря «свойской» и непринуждённой манере повествования, читатель чувствует себя на месте событий, радуется и сопереживает вместе с автором. Хочется поблагодарить автора и пожелать ему дальнейших творческих успехов!
Елена Фролова (Старостина) #28 июля 2015 в 20:51
0
Здравствуй, Володя! Не знаю, помнишь ли ты меня, но мы жили в одном доме в Краснотурьинске улица Свердлова дом 1, ты в первой квартире , я в пятой на втором этаже. Иногда я подолгу просиживали у вас на диване ожидая ключ от своей квартиры. Потом мы уехали в Киргизию , где я закончила школу через полгода и поступила в МГПИ им. Ленина в Москве. Представляешь, мы могли бы встретиться!!! С большой грустью прочитала твои воспоминания. Очень хотела бы знать подробности твоей и маминой жизни. Откликнись.
